Преподобный Гавриил Самтаврский (Ургебадзе) — один из самых почитаемых и любимых современных грузинских святых. Однако при жизни его святость от многих была сокрыта в силу особенностей взятого им на себя подвига юродства. В этой книге собраны воспоминания о последних годах жизни отца Гавриила в монастыре Самтавро. Искренне, без прикрас рассказывают тогдашние монахини Самтавро, а ныне — игумения и насельницы монастыря Мгвимеви, о своем опыте общения со старцем, а также о вдохновенном периоде возрождения христианства и монашества в Грузии после советских гонений.
«Как мы знаем, отец Гавриил был одарен многосторонне: видел прошлое, будущее и настоящее, мог читать помыслы людей, был богоносный, исцелял больных и совершал много чудес. Но мне кажется, его величайшим даром было смирение, оно переполняло все его тело. Тем удивительнее был контраст: отец Гавриил мог так кричать, что вокруг всё сотрясалось, мог устроить в монастыре грандиозный скандал и переполох, но спустя секунду словно перевоплощался, “уменьшался на глазах”, так что можно было его вообще не заметить, даже находясь рядом».
***
«Где он жил? Сначала в курятнике. В дощатом сарае на ножках, где между досками были такие большие зазоры, что можно свободно просунуть палец. Внутри было невозможно встать в полный рост. Зимой, когда сильно холодало, сестры стелили отцу Гавриилу свои теплые одеяла, но как этого могло хватить… Смотрела я на этот курятник и даже не думала о том, какой это подвиг — жить в таких условиях. И настолько подходил этот сарай отцу Гавриилу, настолько он был в его стиле, что это казалось вполне естественным».
***
«В те периоды, когда отец Гавриил не пытался выставить себя перед людьми пьяницей, он был крайне скромным, тихим молитвенником. Незаметно заходил в храм, вставал позади той колонны, где теперь покоятся его святые мощи, и смиренно молился, опустив голову и не поднимая глаз. Он был настолько неземным, что невозможно было отвести взгляд. Его вид напоминал образ древних аскетов. Очищенная от страстей душа небесным светом озаряла его святой чистый лик. Мы удивленно смотрели на него и про себя говорили: “Вот настоящий монах, ангел на земле”».
