Стены, отделяющие нас от Бога
Жизнь по вере
«Внемли себе» не означает «слушайся себя», не означает — слушай свой внутренний голос и следуй своим желаниям, но означает — узнай себя.
Вслушайся в то, что в тебе творится, и постарайся с этим разобраться, внемли себе, какой ты есть сейчас.
Василий Великий предлагает различать в себе следующее.
Есть внутреннее «я», это душа и ум.
Есть нечто «мое» — мое тело, мои чувства, но это данное, точнее — приданное, которое уже следует отличать от собственного «я».
А есть нечто, что называется «мое окружение» — мое имущество, различные искусства, которые попали в поле моего зрения и в поле притяжения моей жизни.
Святой Василий говорит так:
«...ибо иное — мы сами, иное — принадлежащее нам, а иное — то, что около нас.
#BOOK_WITH_PHOTO#Мы — это душа и ум, поскольку мы сотворены по образу Создавшего; наше — это тело и приобретаемые посредством него ощущения; около же нас, окружение — имущества, искусства и прочие удобства жизни».
Здесь важно сразу отметить такую вещь — «ум», о котором говорит Василий Великий, это вовсе не есть рассудок, место которого мы обычно предполагаем в голове.
Ум — по-гречески «нус» — есть скорее сердце, то есть орган духовного восприятия реальностей мира (мира видимого и мира невидимого), который вовлекает нас в духовную жизнь. Расположение нуса будет где-то посредине физического тела, и при этом оно не обязательно совпадает с тем сердцем, которое перекачивает кровь.
Вот почему христианские аскеты говорили, что молитва должна начинаться словесно в голове, но кончаться она непременно должна в сердце — в духовном центре человека.
Ведь молитва — это не просто слова, которые мы произносим, продумывая их или не думая, а просто вычитывая текст, но — работа сердца по расширению души (оставим пока это утверждение без особых пояснений и комментариев).
Итак, «я» — это душа и ум/сердце, поскольку в этом есть образ Божий. Это и есть икона Божия.
«Я» — не просто реакция на новости сегодняшнего дня, но подлинный ответ на тот свет, который непременно есть в твоей душе. В этом свете происходит какое-то движение, там нечто струится, но нам пока трудно этот свет локализовать.
Такая неотчетливость подобна зыбкому и неоформленному движению, что происходит в зерне, когда оно только приготовилось к весеннему труду пробуждения от зимнего сна.
Так и в человеке — не отчетливая и яркая мысль рассудка, но предчувствие света жизни, которое может мелькнуть на мгновение и исчезнуть, заставляет нас искать этот свет; не имитировать жизнь, согласившись на некую функцию, но искать тот смысл жизни, который заложен в нашей душе.
Вот почему нам нужно войти именно в себя:
«Войди в себя, пребывай в сердце своем, ибо там — Бог».
Наше «я» изменяется, растет в течение земной жизни или, наоборот, скукоживается, становится маленьким. Это справедливо по отношению к душе, которая может проявлять великодушие или малодушие, может трепетать от восторга, а может каменеть и так далее — наш язык помогает, обнаруживая в ней все оттенки движения и роста.
«Мое» может блокировать путь, затормозить опыт продвижения к «я».
Но с другой стороны, без этого «мое» не будет и «я». Поэтому важно их различать — именно различать, а не выбрасывать тут же все «мое», если вдруг оно покажется лишним на пути.
«Мое» — мое тело, мои чувства, мое сознание. Это богатства, которые нам даны в этой жизни. Цветные краски радуги, которыми для нас раскрашен мир.
Мы проснулись весной, а на дворе такая палитра утренних красок, что душа хочет петь. Прекрасно, вот и пусть поет, это же замечательно!
Потому что именно в этом пении она почувствует и красоту мира, и собственную изначально данную красоту.