Top.Mail.Ru
Лучше погибну я, прошу Тебя, только не дети… — блог издательства ✍ «Никея»
28 марта 2018

Лучше погибну я, прошу Тебя, только не дети…

«Если наш Бог — Любовь, и это все сделал для вечного блага детей, зачем мы умоляем Его на панихидах, чтобы Он там всех их пощадил и помиловал? Но я верю, что Он и сейчас плачет вместе с родными погибших детей, потому что дети не должны умирать».

Мыслями, переполняющими после кемеровской трагедии, делится наш главный редактор, отец пятерых детей, колумнист сайта «Православие и мир» Владимир Лучанинов.

Владимир Лучанинов

Нужные слова ты не найдешь. Что вообще можно сказать, когда умирает ребенок? Слово, отрываясь от своей внутренней правды, становится пустым. А в слове на смерть ребенка изначально нет никакой внутренней правды. Потому что дети не должны умирать.

Дети могут хоронить родителей, внуки — своих стариков. Это скорбь, но ее всегда можно выразить словом. А когда старики с родителями вместе хоронят своих детей, меркнет вся красота мира. И захвативший цветущее детство капкан горящего пластика разрушает веру в то, что красота существует.  

Боль, жалость, отчаяние, бессилие, страх, тревога. И нет ни одного нужного слова. Потому что дети не должны умирать.

Кемерово

Фото с сайта: Утро.ру

Невозможно держать в себе. Нет больше сил нести этот груз. Рождается гнев. Раз это случилось, есть виновные и они должны ответить. Чувства, обращаются в стрелы, освобождая от боли, поражают виновных, возвращают опоры в этом мире.  Виновные должны быть найдены, а если их не будет, виновным окажется Бог.

– Если Бог твой – Любовь, – спросил меня знакомый, –  и это все сделал для вечного блага детей, зачем вы умоляете Его в ваших панихидах, чтобы Он там всех их пощадил и помиловал? Вы сами определитесь, в какого Бога верите.

Я ничего не ответил. Потому что дети не должны умирать.

Вспомнил слова апостола Павла. Он готов был оказаться отлученным от Христа и вечной жизни. Лишь бы братья его по крови были спасены. И у расплавленной стены плача, возможно, лишь такая молитва чего-то стоит.

– Господи, по милости Твоей, пожалуйста, не попусти такому случиться снова, но если такое может повториться, пусть лучше погибну я. Только, прошу Тебя, не дети…

Мне не хватило бы духа молиться так. Хоть понимаю, что Богу не нужны замещения. Но только в этой молитве любовь. Она как горячие обещания Петра: не знает еще, что трижды отречется, но все же готов покинуть зону комфорта.

Если моя жизнь это ежедневный вопрос, обращенный всегда к одному мне, то возможно, на «проклятые» вопросы такая молитва может стать единственным ответом.

Христос плакал перед воскресением Лазаря. Он знал, что сейчас оживит его, и все равно, видя боль родных, не мог сдержать слез. Я верю, что Он и сейчас плачет вместе с родными погибших детей, потому что дети не должны умирать.

Источник: интернет-издание Pravmir.ru


Недавно у нас вышла очень особенная книга — история отца, потерявшего любимую 9-летнюю дочь “Сашенька. Последний год. Записки отца”. Таких историй во всем мире издано всего 3-4. Но каждая из них — хотя и страшный, но бесценный опыт проживания горя, больше которого трудно себе что-то представить.

Следующий небольшой отрывок авторства известного московского священника протоиерея Александра Шаргунова как раз об этой истории, но в то же время как будто снова о том, что произошло в Кемерове.

«Я буду с вами, смотреть сверху»


Кемерово

«Смерть и ребенок — несовместимые слова», — пишет отец Сашеньки.

Да, смерть и человек — понятия несовместимые. Особенно мучительно умирание талантливой, доброй и красивой девочки. Она так любила петь, танцевать, плавать, играть, рисовать. Ее жизнь как яркий костер, заливаемый водами болезни. Огонь все время борется, пригасает и разгорается вновь, но воды снова и снова обрушивают свой мертвящий поток.

Есть особая тайна в смерти: она не различает ни юных, ни старых, ни добрых, ни злых, ни верующих, ни неверующих. Как сказал поэт:

О, как мы любим лицемерить
И забываем без труда
То, что мы в детстве ближе к смерти,
Чем в наши зрелые года.

Удивляет, как дети вообще выживают. Они кажутся слишком беззащитными для нашей грубой жизни. Церковь говорит, что младенцев особым образом оберегают ангелы. И действительно, взрослые вряд ли могли бы без Божьей помощи ограждать своих детей от опасностей.

Чувство жизни, чувство собственного тела у ребенка гораздо ярче, острее, чем у взрослого.

Наши дети нам не принадлежат. Бог доверил их нам и может в любой момент взять их. Здесь вера испытывается до такой глубины, что тот, кто никогда не переживал подобного, не может иметь об этом представления. И через непомерные страдания Господь может дать подлинную веру.

Говорят, что, воспитывая детей, мы учимся у детей. Потому что если не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф. 19: 3).

Дети приходят в этот мир, чтобы в нем было возможно жить. Их присутствие учит нас терпению и пониманию, приближает к Богу. Молитва Церкви об ушедших детях — это молитва о святых.

Протоиерей Александр Шаргунов
о книге “Сашенька. Последний год. Записки отца”

Оставить отзыв
Уже зарегистрированы? Войти

Сашенька. Последний год. Записки отца.

Никита Бобров

Повесть «Сашенька» — пронзительный рассказ отца о тяжелой болезни дочери, о победе болезни над телом и конечном ее поражении перед душой и верой.

Книга адресована всем, кто любил, забывал себя ради другого, терял; тем, кого настоящая или будущая профессия неизбежно столкнет с переживаниями и страданиями людей.