Что такое таинство и почему их семь?

Церковь — это та общность, то собрание, тот общественный институт, который здесь и сейчас свидетельствует людям об ином бытии. Не о каком-то отдаленном, загробном бытии, которое наступит когда-то потом, а о ныне существующем, но — ином. Церковь — это тонкая грань между двумя мирами. Видимой своей частью она — вполне земное явление, а невидимой она принадлежит миру другому, в котором правда вечно жива, в котором Господь во славе. Энергию этой иной жизни, эту радость, эту силу Церковь транслирует, передает нам через Таинства.

Таинства — это подарки иного мира, свидетельства «оттуда», пища нездешняя, манна небесная, хлеб ангельский. Таинства действуют на всю совокупность природы человека, на видимое в нем и невидимое, а в особенности на ту часть его существа, которая должна быть вечной. Подобно тому, как человек физический рождается, воспитывается, питается, одевается, лечится, Таинства рождают, питают и доводят до совершенства человека сокровенного, обеспечивают ему все необходимое для того, чтобы он дозрел до вхождения в вечность. Таинства, как и сама Церковь, символичны и двуприродны: у них есть материальная составляющая, посредством которой они преподаются, — вода, хлеб, елей (масло); а есть и мистическая — то, что дышит огнем, то, что силой и Божественной энергией входит в видимое и наполняет его.

В Церкви семь Таинств, но они неравнозначны. Есть те, через которые нельзя не пройти, например Таинство Крещения, двери в Церковь. Все должны пройти и через Миропомазание. А вот Таинство Священства преподается не всем; Таинство Брака тоже не для всех, а к Таинству Соборования человек может прибегать или не прибегать, в зависимости от состояния своего здоровья. Другая категория, по которой различаются Таинства, — их частота. Крещение совершается только раз в жизни, а к Таинству Исповеди и Причащению мы приступаем постоянно.

Таинства очень разные. Они нужны для разного, и на разных промежутках духовной жизни они все «работают» по-своему. И число их тоже не так уж жестко зафиксировано: просто в какой-то момент возникла необходимость создания твердого здания христианского вероучения, и тогда определилось это число — семь. Но по сути Таинства — это все, благодаря чему обнаруживает свое действие Дух Святой, все, благодаря чему напоминается об имени Христовом и воскрешаются в сознании евангельские события, все, посредством чего Бог отвечает на человеческое действие Божественным действием. Это проводники благодати, явления нового мира, новая реальность. Бог дышит, действует через массу вещей, которые, в буквальном смысле слова, таинственны.

Было время, когда монашество — и как сам постриг, и как образ жизни — тоже считалось Таинством. В число Таинств входило и отпевание. Ведь заупокойная молитва, в силу того, что ее нет у протестантов, является одной из четких отличий Православной Церкви. Это наше протягивание рук в незримый мир, попытка прикоснуться к невидимому. Отпевание имеет могучее действие на живых: часто скорбь разлуки и утешение заупокойной молитвы так воздействуют на человека, что приводят его в Церковь навсегда. И если бы мы были лишены заупокойного богослужения, мы бы обеднили Церковь до края. Это одна из благоговейнейших, красивейших, сложнейших сторон жизни, пластырь, положенный на самую больную рану. Когда-то отпевание было Таинством, и я согласен с тем, чтобы так к нему и относиться.

Если мы отнесем к Таинству и Великое водосвятие, тоже не ошибемся. Великую агиасму — так называют крещенскую воду, не портящуюся годами, имеющую чудотворную силу и способную врачевать болезни, — давали пить тем, кто был отлучен от Причастия. Как святитель Алексий Московский исцелил Тайдулу, жену золотоордынского хана? По преданию, он отслужил водосвятие и окропил ханшу святой водой. Как праведный Иоанн Кронштадтский исцелял множество людей? Служил молебны и кропил их тут же освященной водой. Люди получали реальные исцеления, а значит, святая вода — реальный проводник благодати. И водосвятный молебен очень близок к Таинству.

Я даже считаю, что колокольный звон — своего рода Таинство. Действие его на человека таинственно. Он вразумляет, веселит, беса прогоняет. Недаром колокол — самый главный враг гонителей христианства. Колокольный звон запрещали мусульмане, когда приходили к власти. Большевики первым делом сбрасывали колокола с колоколен, а не имея возможности сбросить колокола, — вырывали их языки, лишая христиан возможности слышать благовест.

А что такое чудотворная икона, как не проводник в другой мир? Сколько раз милость Божия являлась людям именно через икону! Наша литургическая жизнь, наш православный календарь просто переполнен памятью о чудесах, свершившихся через те или иные иконы. Можно ли сказать, что это не Таинство, если целые города спасались от врагов? Сколько всего связано только с одной Казанской иконой Божией Матери! И если Бог через икону действует, люди спасаются, благодарная память о чуде живет в веках, — следовательно это не что иное, как таинственная сила. Вполне реальная и вполне таинственная…

Все это, конечно, мы говорим не для того, чтобы испугать преподавателей катехизиса. Мы сохраняем традиционный подход: семь даров Святого Духа, как говорит пророк Исаия (См. Ис. 11: 2), и семь Таинств. Но мы должны понимать, что слово Божие не вводится в жесткую систему, оно шире и богаче. Любая схематизация довольно условна. Возьмем, допустим, историческую периодизацию какого-то процесса — невозможно разделить времена четко и навсегда: эпохи накладываются друг на друга, смешиваются. Так же и в церковном катехизисе: для удобства изучения выработана очень хорошая схема — семь Святых Таинств. Все Таинства, в принципе, можно свести в одно — Таинство Церкви. А уже из него вырастает проповедь, хиротония, Крещение, Миропомазание, колокольный звон, икона, молебен, водосвятие, монашество, отпевание — из одного Таинства рождается сто. И все сто сводятся к одному — к Церкви Христовой. Христос и Церковь — вот главное Таинство.